В России победит национализм?

- В России одно связано с другим: это одновременно и ветер перемен - дуновение свободы, и тот самый сквозняк с неизвестным финалом. После этих явно сфальсифицированных выборов, прямого обмана властей, люди показали, что период принятия всего, что спустит верхушка, в России заканчивается. Мне бы очень хотелось, чтобы ветер перемен, о котором мы говорим, в конце концов разогнал тучи, которые многие годы висят над Россией. И чтобы на небе наконец появилось хотя бы бледное солнце свободы.

- Да, их действительно до сих пор не так много в сравнении с числом жителей России. Но нужно обратить внимание, что их лозунги, их эмоции разделяет значительно большая часть населения. Все это связано с ощущением (я специально использую здесь слово из брежневской эпохи) застоя. Здесь мало кто ощущает, чтобы государство переживало свой расцвет, чтобы оно развивалось, двигалось в каком-то новом направлении. Скорее, считается, что оно заперто в своего рода холодильнике: заморожено все, что его терзает. Не растет уровень жизни. Как люди жили бедно, так они и живут сейчас, за немногими исключениями. Вы знаете, что в Москве 77 миллиардеров?

 

- Несколько сотен. А остальная часть общества живет практически одним днем, чувствует, что ничего не меняется.  Отсюда этот страх - и это самое адекватное слово - страх, что последние 12 лет были вовсе не цивилизационным скачком, а продолжающимся состоянием стагнации, что мир нас обогнал. И в этом причина этого, впрочем, неожиданного общественного взрыва. 

 

- Вы принимаете участие в демонстрациях? 

- Я был на второй, на проспекте Сахарова. И я сразу почувствовал близость к этим людям, к этой 100-тысячной толпе, которая пришла в холодный день породемонстрировать, что им тоже есть что сказать. Было здорово смотреть на этих людей, в их веселые, полные радости глаза. Радости от понимания: Я не один, есть другие, кто чувствует то же, что я. И что важно, которые знают, что их оружие – юмор, ирония и сплоченность, а не калашников. (Смеется)

 

- Я был в списке ораторов последним, к сожалению, когда я должен был выступать, на сцену вырвалась группа фашистов и началась суматоха. Было уже темно, люди начали постепенно расходиться, и в итоге обраться к народу мне не удалось. (Смееется)

 

- Да, это так, но это была лишь небольшая часть из собравшихся там. Для меня важнее то, что началась некая революция, которую я называю «болотной». От места первой манифестации – Болотной площади, и потому, что это слово выражает протест против застоя. Ведь что такое стагнация, как не блуждание в болоте? Все это напоминает мне период «Солидарности» в Польше: я именно так представлял себе ту энергию, которая подталкивала поляков в их стремлении к переменам. Пользуясь случаем, я бы хотел передать полякам мои соболезнования в связи с кончиной Виславы Шимборской (Wis?awa Szymborska).

 

- Да, и на польском, и на русском. Это был образец того, как должна выглядеть поэзия. Не стоит забывать, что избрав свой поэтический путь Шимборска шла вразрез с польской традицией неравнодушной литературы, наполненной историей и политикой. Она плюнула ей в лицо, потому что предпочитала писать о человеке, а не о народе, обществе. Этим она снискала мое уважение. Известие о ее смерти меня очень опечалило. 

 

- Я ничего не могу с этим поделать! (Смеется) Я критикую не саму идею нации, а гегемонию этой идеи. 

 

- То есть того, чего в России нет. Это насквозь европейское понятие, относящееся к сформировавшимся и стабильным западным обществам. Тут есть люди, которые зарабатывают по местным меркам вполне неплохо, работают в IT, в сфере современных технологий, в образовании - молодые люди. Это не средний класс, а просто трезвомыслящие люди, которые понимают, что тот путь, каким движется наша страна, это путь в никуда.

 

- Это взрыв мыслей и идей, которые вызревали уже долгое время. В наших домах, в наших умах, во время наших разговоров с друзьями. Что люди вышли из своих кухонь, от разговоров за чаем, на улицы - уже большая новость.

 

- Сложно сказать, поэтому неоднозначна и реакция властей. Они каждый день избирают иной подход в отношении этих событий. То хотят диалога, то «закрутить гайки». Но это, без сомнения, очень болезненный момент для Путина и Ко. 

 

 - В «Энциклопедии русской души» есть прекрасный фрагмент под названием «История национального футбола», где вы сравниваете деятельность российских правителей с ударами по мячу то в сторону Азии, то в сторону Европы. И вот вопрос: в какую сторону послал мяч Путин? 

- С самого начала было понятно, что мяч полетел в сторону Азии. Конечно, говоря «Азия» я имею в виду не Китай или Японию, а определенные консервативные, антиевропейские тенденции и традиции в российском обществе. Путин был их выразителем и исполнителем, он последовательно движется в этом направлении. Следует подчеркнуть, что на этом поле есть второй игрок – незаметный, небольшого роста, который пытался подтолкнуть Россию в противоположном направлении. 

 

- Это все равно исключительная для России ситуация: появление двух игроков с противоположными человеческими стремлениями, желаниями. Их объединяет текущая политика, однако характеры, мыслительные горизонты у них совершенно разные. Путин – это человек, полностью сформированный КГБ, а Медведев старался все же быть выразителем европейских устремлений российского общества. 

 

- Не только он, но и многочисленные группы интересов. Хотя и его не стоит демонизировать. Если мы поставим его на одну доску со Сталиным или Лениным, то этим лишь умалим зло, которое они несли. А их самые черные деяния снова смогут затмить свет. Впрочем, вопреки видимости, Путин более либерален и проевропейски настроен, чем 70 процентов российского общества! В период своего правления он оставил достаточное пространство для развития внутренней свободы. А в результате люди выходят сейчас на митинги. Хотя в значительной мере этому способствовал Интернет,  в который переместились независимые от власти СМИ, и каждый мог в них заглянуть. 

 

- Это вопрос, какие силы в рядах оппозиции победят. Навальный – лишь малая часть этого движения, там гораздо больше людей, которые хотят в первую очередь честных выборов. Стоит при этом подчеркнуть, что их результат вовсе не обязательно будет проевропейским. В России растет число националистов, большой популярностью продолжают пользовать коммунисты. Если сложить эти голоса, их может оказаться больше 50 процентов. Из этого следует, что России нужно для начала справиться с самой с собой. Отсюда лозунги про обращение к себе, исправление собственного государства, системы, об эволюции власти. Но что произойдет потом, когда Россия окрепнет? Очень сложно сказать. 

 

- Разумеется, может. И эту новую, открытую Россию я видел как раз на этих митингах. Это была Россия качества, а не количества. Чтобы Россия вышла на правильный путь развития, должна победить именно эта часть общества. На путь рационализма, а не национализма или коммунизма. Проблема в том, что сейчас мы откатились к ситуации начала XX века, когда царь тоже не считал, что он что-то делает не так, не видел потребности в реформах. Чем это закончилось, мы все знаем. Отсюда берется мое негативное отношение к демонизации Путина. Если мы выставим его самым жутким чудовищем и дьяволом, мы создадим поле для резкой поляризации общества и взрыва радикализма. А это может закончиться только плохо. Я надеюсь, что так не произойдет. 

 

- Если власть решит «закрутить гайки», эта фраза, к сожалению, не утратит своей актуальности. Все зависит от Путина: решит ли он задушить оппозицию в зародыше или все же выберет путь диалога. Но сейчас в мире нет ни единого человека, кто мог бы это предвидеть. 

 

- Нет, потому что эта книга основана на идее столкновения с извечными болезненными вопросами нашего народа. Это роман об элементарных частицах нашей души. Это не меняется так быстро, а вопрос, в какую сторону, каким курсом нам идти, остается актуальным.  

 

- Перемен произошло не так много, как кажется. Сейчас быть русским означает быть в состоянии перманентного конфликта с окружающей действительностью, со всем миром. Но одновременно понимать, и в этом принципиальное отличие от конца 90-х, чего на самом деле хочешь от жизни, чего от нее ждешь. Раньше речь шла исключительно о спокойствии. А сейчас… Для Запада это может прозвучать смешно, но сегодня быть русским означает испытывать желание обладания: иметь дом, семью, хорошую работу, возможность поехать в отпуск в Турцию или Египет. Чтобы жена могла гордиться своим мужем.  

 

- Я бы сказал, что скорее, индивидуализма. Раньше мы были частью одного большого организма, того самого русского народа. Было очень мало места для «я» и очень много для «мы». Сейчас все поменялось местами. Раньше нужно было делать то, что приказало государство, власть, предприятие. Не было места для анализа, раздумий. Сейчас появился шанс на «я», на собственный выбор. Отсюда и резкая реакция людей на фальсификацию выборов. У них отняли фундаментальное право, которое стало частью их личности – право выбора.