Экс-глава ЮКОСа Михаил Ходорковский в интервью журналу «Власть» выразил уверенность в том, что приговор ему выносил не судья Виктор Данилкин, а «несколько человек, не присутствовавшие на процессе», а также порассуждал об опасности социального бунта в России, подобного тем, что сейчас происходят в арабских странах, первыми признаками которого Ходорковский считает события на Манежной площади.
По мнению Ходорковского, те, кто вышел на Манежную, требовали «уважения к себе».
«Посмотрите, что происходит сейчас в Тунисе, Египте, странах, где также не было демократической традиции. Показательно, не правда ли?!» – восклицает Ходорковский, отвечая на вопрос о том, что российская оппозиция слаба.
«Те, кто вышел на Манежную площадь 11 декабря, фактически требовали уважения к себе. К своим правам. Националистическая риторика была лишь оболочкой таких требований», – считает Ходорковский.
Вопросы Ходорковскому в письменном виде задавала заместитель главного редактора журнала Вероника Куцылло.
«Текст и срок, озвученные судьей Данилкиным, не являются приговором в конституционном смысле этого слова. Писал его, убежден, не сам судья Данилкин – он больше похож на протокол политической расправы», – заявил Ходорковский, отвечая на вопрос, почему он часто смеялся во время процесса по втором делу и не смеялся, когда судья Данилкин зачитывал финальную часть приговора. При этом в интервью не упоминается помощник судьи Наталья Васильева, рассказавшая «Газете.Ru» о давлении на Данилкина.
«А судью Данилкина вам не жалко?» – спрашивает журналист. «Можете мне не верить, но Данилкина действительно жалко, – повторил Ходорковский то, что уже говорил иностранными СМИ. – Он, похоже, в общем неплохой человек. В меру совестливый, в меру профессионал. Его сломали, и сломали жестоко. Творящие такое – настоящие сволочи. Искалеченных ими людей я видел и знаю, как им горько».
«Без всяких сомнений, приговор писал не Данилкин, – еще раз заявил Ходорковский, отвечая на уточняющий вопрос, на чем основывается его уверенность в этом. – Его вообще писали несколько человек, не присутствовавшие в процессе. Причем общий текст либо не редактировался, либо редактор не юрист. Это доказуемо, и доказательства могут стать основанием для уголовного дела против фактических авторов приговора».
Далее Ходорковский выражает надежду, что приговор может быть пересмотрен «под президентским контролем».
«Конечно, такое уголовное дело, с учетом известных мне соучастников расправы, может быть расследовано только под эффективным президентским контролем. Захочет ли Медведев назначить такое расследование, обеспечить его независимость и объективность? Не знаю», – продолжил Ходорковский.
Осужденный считает правильной идею идею некоторых депутатов Европарламента внести в список невъездных всех, кто причастен ко второму делу ЮКОСа: «Считаю, что целый ряд должностных лиц подло проявили себя в ходе этого процесса и его подготовки. Некоторые – как преступники, другие – как приспособленцы, незаслуженно носящие свои погоны, мантии и прочие знаки отличия. Все фамилии известны. Список длинный. Все документы есть на сайте www.khodorkovsky.ru. Но я не беспристрастен».
Ходорковский в интервью заявил, что лично он «не простит» следователей Салавата Каримова и Татьяну Русанову, принимавших «участие в пытках» бывшего вице-президента ЮКОСа Василия Алексаняна, который тяжело болен и в итоге был освобожден от суда. Экс-глава ЮКОСа также вспоминает о юристе Светлане Бахминой, отсидевшей часть срока и условно-досрочно освобожденной после большой гражданской кампании в ее защиту. Однако Ходорковский не уверен, что европейские власти пойдут на введение санкций в отношении российских чиновников: «Убежден, что в Европе огромное количество приличных людей, для которых даже вопрос о цене их позиции стоять не будет. Есть прагматики, которые переведут вопрос в измерение «нормы прибыли». Что обойдется нашей власти дороже? Даже не знаю».
Один из вопросов посвящен тому, что же привело к жестком конфликту Ходорковского с Владимиром Путиным, который был президентом, когда они последний раз общались на совещании: «Что вы ему все-таки сказали тогда, в 2003 году?». «Не ищите вы соль в форме, – отвечает Ходорковский. – Интереснее причина, по которой Путин по-прежнему считает меня настолько опасным политическим и личным противником. А подкупа депутатов никакого не было – было финансирование партий, которое никто не скрывал и которое соответствовало закону и общей практике».
Далее звучит вопрос, связанный с обвинениями Путина в причастности топ-менеджмента ЮКОСа к заказным убийствам: «Вы можете утверждать, что при становлении ЮКОСа ни один человек не был убит в интересах ЮКОСа?». «За себя и своих коллег я уверен. И с памятью у меня все хорошо. Мы «решали проблемы» и «разбирались» с мешающими людьми в судах. В России и за границей. Например, таким образом, в судах мы доказали нашу правоту в конфликте с господином Рыбиным. Он проиграл, и наша правота впоследствии получила подтверждение в самом принципиальном судебном процессе, в Венском международном арбитраже. Кому понадобилась инсценировка покушения на него, можно догадываться», – вспоминает Ходорковский о Евгении Рыбине, бывшем управляющем австрийской компанией East Petroleum Handelsges, одном из главных свидетелей обвинения на втором процессе Ходорковского и Лебедева.
По словам Ходорковского, «известие о гибели мэра Нефтеюганска Петухова», о котором неоднократно вспоминал Путин, стало для него «шоком». «Все вопросы в ЮКОСе решали легальные корпоративные структуры, в том числе служба безопасности ЮКОСа, в которой постоянно находились прикомандированные сотрудники ФСБ и десятки действующих офицеров милиции», – настаивает он.
Как и в предыдущих интервью, Ходорковский снова заявляет, что «старается относится» к президенту Дмитрию Медведеву «с пониманием и иногда даже с симпатией». «Считаю, что сделать он мог больше, несмотря на все ограничители», – повторяет ранее высказанную уже мысль Ходорковский. По его мнению, Медведев отличается от Путина по трем параметрам – он выходец из семьи питерских интеллигентов, он юрист, а не силовик, и у него другая «стилистика». «Владимир Путин – типичный лидер сырьевой автократии, таких в мире было и есть немало, – поясняет Ходорковский. – Дмитрий Медведев – это нечто иное. Он классический «умный парень», технократ, который обречен искать выход из тупика сырьевого авторитаризма».
«Но разумеется, они по-прежнему принадлежат к одной команде, – тут же оговаривается Ходорковский. – Они друзья, а не враги. И жесткое противопоставление одного другому выглядело бы откровенно наивным».
«Что же касается проблемы 2012 года, думаю, что значительная часть общества возвращение Путина не примет, – говорит он, отвечая на вопрос, кто из участников правящего тандема пойдет на выборы. – Государство, в котором умерла надежда на лучшее будущее, может возродиться к жизни только революционным путем».
