Уже не год и не два практически любые действия Министерства образования и науки оказываются под обстрелом критики самых разных слоев нашего общества. И попавшие в прессу результаты мониторинга вузов, который Минобразования совместно с Рособрнадзором проводило с 15 августа по 15 сентября этого года, не стали исключением. Они еще раз наглядно подтвердили сентенцию о том, что любую здравую мысль можно легко довести до абсурда.
Через неделю,13 ноября состоится заседание Общественного совета при Минобразования, которое, можно сказать, уже началось. Шутка ли сказать: более 130 российских университетов и институтов оказались, судя по результатам мониторинга, с "признаками неэффективности". Причем, среди них и успешное дитя перестройки – ныне вполне престижный РГГУ, и кузница наших бюрократических кадров – Государственный университет управления, и один из лучших, как до сих пор считалось, архитектурных вузов – МАРХИ, и флагман советского педагогического образования – основанный почти полтора века назад МПГУ. О крупных региональных вузах не приходится даже говорить: Минобразования нашло "признаки неэффективности" у многих из них.
Скажем сразу: на самом деле нормальный мониторинг не приносит ничего, кроме пользы. Но, похоже, что это не тот случай. И дело не в том, что в России оказалось 136 высших учебных заведений "с признаками неэффективности". И не в том, что это – больше четверти от общего числа вузов, мониторинг которых был проведен. Дело в том, что самые серьезные сомнения вызывают критерии, по которым проводилось исследование.
Первым основным критерием был средний балл ЕГЭ студентов бюджетных и платных отделений. Давайте скажем честно: это в нашей стране не критерий вообще.
Вспомним Советский Союз, где вузов было меньше, и абитуриенты не имели возможности рассылать результаты сданного кое-где и кое-как экзамена сразу по нескольким адресам. Они приезжали в конкретный вуз и сдавали вступительные экзамены. Тем не менее, и тогда были институты, для поступления в которые необходимо было набрать высокие баллы, а были те, где проходной балл выглядел более чем умеренно. И среди последних вузов можно было назвать, например, МИФИ, в эффективности работы которого никто и никогда не сомневался.
Средний проходной балл в МГПИ им. Ленина (ныне – МПГУ, попавший в список "неэффективных") тоже не отличался высотой, хотя при поступлении, например, на факультет русского языка и литературы лучше было набрать 19 баллов из 20-ти. Это достижение нивелировалось баллами естественных факультетов, поскольку филфаков было мало, а физфаков или химфаков – пруд пруди. А профессия учителя и тогда не пользовалась особой популярностью у молодежи. Но никому в голову не могло прийти, что ведущий педвуз страны неэффективен.
А были еще и пищевой институт, и рыбный, и многие другие. И основным критерием их необходимости считался не проходной балл при поступлении, а востребованность его выпускников в конкретных отраслях экономики.
Сейчас же этот последний критерий, судя по всему, вообще не играет роли.
Зато на втором месте стоит объем научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ в расчете на одного педагога. Критерий, конечно, бесспорный, принятый во всех развитых странах мира. С одной лишь существенной оговоркой: вузовский преподаватель в любой развитой стране – человек по определению хорошо обеспеченный. У нас же в России заработная плата доцента составляет не более 15 тыс. рублей при аудиторной нагрузке в 22 часа в неделю. Разумеется, такие доценты ищут подработку где-то еще. В результате совместительства аудиторная нагрузка, нормативы которой регулярно повышались с конца 90-х годов, может достигать у такого преподавателя 40 часов в неделю. А ведь уже при 30 недельных часах преподавания заниматься наукой практически невозможно.
Что толку констатировать "низкое цитирование" или "малое количество публикаций" наших вузовских преподавателей, если они должны так работать? И ответственность за сложившуюся ситуацию в вузовской науке, а вызвана она более всего несоразмерностью оплаты труда и учебной нагрузки, несёт само Министерство образования и науки. Именно его действия последних лет уничтожают в стране и науку, и образование.
Однако в Минобразования последнего обстоятельства просто не замечают. Вот замминистра Александр Климов хладнокровно объясняет: что делать с вузами, у которых нашли признаки неэффективности, ведомство определит через три месяца. Причем, вполне возможно, список станет короче. За счет чего? Видимо, за счет личных связей и веса в самом министерстве ректоров университетов, где найдены "признаки неэффективности".
В свою очередь, представители вузовского сообщества говорят, например, о таком критерии, как востребованность специалистов на рынке труда. Именно это основной показатель эффективности вуза. У Александра Климова есть на это ответ: в мониторинге использовались только те данные, которые можно достоверно подсчитать. К сожалению, учет выпускников с успешными карьерными историями до сих пор ведется лишь в некоторых вузах. А чем занимаются министерские чиновники? Разве отслеживание такого важного показателя – не их забота?
Более того, сам Климов поведал анекдотическую историю о том, как у Российского государственного социального университета, расположенного в Москве, нашли признаки неэффективности, а у его филиалов в Дедовске, Ивантеевке, Серпухове и Электростали – нет. Оказывается, для Москвы и Санкт-Петербурга некоторые показатели, например, средний балл ЕГЭ поступающих в вузы, были завышены.
Люди, откликнувшиеся на публикацию итогов мониторинга, в отличие от чиновников от образования, сразу начали предлагать вполне разумные решения проблемы с оценкой работы вузов. По их мнению, должна быть создана либо авторитетная независимая, либо официальная государственная социологическая служба, которая проводила бы исследования и открыто публиковала сведения по каждой специальности каждого вуза со следующей информацией: каков процент отсева в вузе по данной специальности; какой процент выпускников получает работу по специальности сразу после окончания вуза; какой процент выпускников вообще получает работу после вуза; какая зарплата у выпускников сразу после окончания вуза; каков процент работающих по специальности и не по специальности через 5 и 10 лет и т.д. Разумеется, названные параметры куда больше скажут о реальной работе наших вузов, чем большинство включенных в нынешний мониторинг.
Однако есть одно немаловажное "но": для подобных исследований нужна некая реальная работа организующего их ведомства, а не рассылка по городам и весям стандартных бумажек со странными вопросами. А реально работать наши чиновники не любят. Да и зачем? Ведь их задача – не помочь вузам в работе, а сократить 20% из них. Не спасти наше образование, а добить его. Так что не стоит удивляться итогам проведенного мониторинга – они были понятны заранее.
Число вузов, возможно, и стоит сокращать. Но главное – не навредить отечественному высшему образованию. Поэтому критерии оценки должны быть четкими и бесспорными. Поэтому не могут учитываться ни мифические достижения, ни сомнительные недостатки. Поэтому доверять подобные мониторинги Минобразования в его нынешнем виде категорически нельзя. Нужно искать другие решения.
