Когда ипотечный кризис в США был в полном разгаре, российские руководители злорадно заявляли, что американский пузырь лопнул, а Россию финансовые неурядицы западного мира почти не задели. Взгляды Москвы резко поменялись, когда в последнем квартале 2008 года цены на энергоносители резко упали, потянув вниз российскую экономику. Но прошло уже много времени с той памятной первой недели января 2009 года, когда цена нефти марки Urals составила 34,20 доллара за баррель. С тех пор она выросла в три с лишним раза, дойдя на прошлой неделе до 110 долларов. Поэтому возникает соблазн сделать вывод о том, что Россия выдержала эту бурю. Но так ли это?
В экономическом плане Россия сегодня находится в гораздо лучшем состоянии, чем весной 2009 года. Резервы Центробанка выросли до 520 миллиардов долларов. Они не достигли пика 2008 года в 600 миллиардов, но выглядят все равно внушительно. А темпы роста в первом квартале 2011 года превысили 4 процента. По меркам БРИК это немного, но США и многим другим странам это наглядный пример. Однако проблема заключается в том, что тот прилив реформ, который ранее нес на себе российских лидеров (по крайней мере, фигурально, если не фактически), вполне предсказуемо идет на убыль, поскольку на берег начинают накатывать новые волны – из нефтедолларов.
Справедливости ради надо сказать, что российский президент Дмитрий Медведев ведет свою необъявленную кампанию по переизбранию на второй срок, выдвигая на первый план вопрос о модернизации российской экономики (и в какой-то мере политики). Медведев говорит, что хочет создать диверсифицированную экономику за счет привлечения новых иностранных инвестиций и внедрения новой инновационной культуры. Но особых практических результатов пока не видно.
Конечно, предшественник и партнер Медведева премьер-министр Владимир Путин в прошлом говорил по сути дела то же самое (сравните их выступления в качестве президентов в российском парламенте – это кремлевская версия послания американского президента «О положении в стране») – но и он не добился особых результатов в этой области. Главная проблема, которую признают Медведев и Путин (причем каждый говорит о ней в характерной для себя манере и стиле), это колоссальная по своим масштабам российская коррупция. К сожалению, эта беда российской экономики со временем только усугубляется.
Во время недавней поездки в Москву меня поразило, как многие люди говорили мне о том, что при Медведеве коррупция выросла еще больше, чем при Путине, а при Путине она усилилась больше, чем при первом президенте России Борисе Ельцине. Весьма примечательным и весьма конкретным стало недавнее интервью главного военного прокурора «Российской газете», являющейся официальным печатным органом правительства. Он заявил, что почти 20% военного бюджета страны «расхищается» из-за коррупции, и что при этом часто используются фиктивные счета и откаты. Если такое происходит в армии, то ситуация в других структурах российского государственного аппарата вряд ли чем-то отличается. Медведев и сам говорил о том, что в 2010 году из государственного бюджета было украдено 35 миллиардов долларов.
Масштабная российская коррупция стала тяжким бременем для экономики страны. Она всячески тормозит развитие России. Она замедляет ее экономический рост, создавая фактически крупный дополнительный налог на бизнес и существенно обесценивая все попытки государства инвестировать средства в инфраструктуру и социальное обеспечение. Она буйно разрастается в условиях слабой власти закона и одновременно усугубляет его слабости, порождая такую ситуацию, в которой российские руководители не могут создать по-настоящему правовое государство, поскольку это угрожает благополучию значительной части российской элиты. Это также усиливает чувства недовольства и пессимизма.
Источник:The National Interest
