Двадцатилетний «юбилей» попытки госпереворота в СССР — образования Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП) — возвращает нас в те времена, когда большая страна все еще жила надеждами и верой в то, что ликвидация власти партийных геронтократов и переход к образцам западной демократии обязательно приведут к процветанию и благоденствию. Всех без исключения, а не только руководящей верхушки. Однако все случилось с точностью до наоборот – нет ни той страны, ни народного благоденствия.
В большинстве республик, пустившихся в собственное, независимое плавание после (или в результате) падения ГКЧП, во власти и около процветают мародеры, пришедшие после народного боя за «перестройку» и растащившие под руководством бывших секретарей ЦК всю советскую собственность по своим сусекам. Сбылась мечта напуганных горбачевским «новым мышлением» крайкомовских и обкомовских партократов — им больше не надо жрать, прячась под одеялом, свои продуктовые пайки. Теперь новые-старые «хозяева жизни» открыто хвастают по телевидению ломящимися от разносолов столами, а также – «заводами, пароходами» и даже проститутками, считая, видимо, себя борцами за демократию и народное счастье.
По некоторым данным, сегодня 3% нуворишей завладели 90% всех богатств бывшего СССР. И вовсе не стесняясь, похваляются, какие они талантливые бизнесмены и как умеют зарабатывать деньги. (Сидя при этом на уворованной газовой или нефтяной трубе.) Большинство же населения даже в богатой природными ресурсами России вынуждено перебиваться мизерными зарплатами и пенсиями, значительная часть – просто выживать, едва сводя концы с концами. Разве за такую «демократию» миллионы людей более 20 лет назад боролись, выйдя на улицы – сначала за «перестройку», а позже — против танков ГКЧП?
Разочарование, неверие никому и ни во что, политическая апатия – вот главный итог двадцатилетней жизни общества в так называемых постсоветских демократиях. Последние опросы во многих из них (например, в Украине, России) свидетельствуют о том, что чем дальше от события, тем сильнее в массовом сознании происходят перемены и в оценке самого ГКЧП, и тоталитарного советского режима.
Сегодня много говорят и спорят о том, что если бы все пошло по плану и «клуб» партийных геронтократов, уходящей натуры ЦК КПСС, не дрогнул, арестовал главного «бунтаря» Бориса Ельцина и его окружение, взял штурмом Белый дом в Москве и победил, то мы бы жили сейчас совсем в другой стране. Подразумевается – процветающей и успешной – не только для избранных, но и для всех. Вот и молодежь, подросшая уже без ленинских «уголков», политдней и клятв на верность КПСС, оказалась перед фактом, что ей ничего не светит – денег на учебу нет, работы с достойной оплатой – нет, жилья своего нет и честно заработать на него в нынешней России, Украине (далее – почти везде на постсоветском пространстве) невозможно. А как же жить? Свобода, за которую мы боролись, оказалась для большинства населения бесполезной штукой – на хлеб ее, говорят, не намажешь.
Сегодня эту «карту» разыгрывают старые новые коммунисты-капиталисты из второго эшелона бывшей КПСС, мечтающие в своих загородных дворцах о реванше. Пользуясь накоплением критической массы недовольства населения, они снова зовут нас назад, в светлое коммунистическое будущее, превращая заговорщиков-путчистов в героев и едва не спасителей нации. Старшее поколение – уходит, а младшее мало что знает про это: Зюганов в России и апологеты КПСС в бывших республиках о деталях народной жизни накануне путча в глубинке Советского Союза предпочитают не распространяться.
В то время я работала журналистом в областной газете на Украине, а после объявления горбачевской «перестройки» была избрана народным депутатом СССР. Не стану повторяться о том, что жили мы тогда в клетке – без права на свободу вообще и свободу передвижения в частности. Это теперь общеизвестные факты. Из опыта собственного участия в судьбе множества людей, проживавших на не видимых из Кремля окраинах, напомню о бытовой стороне жизни советского человека, которая из-за тотального дефицита всегда была у него на первом плане.
Из новейшей истории «перестройки» в бывшем СССР хорошо известно, что к лету 1989 г. в стране «развитого социализма», где по определению ее идеологов никаких забастовок быть в принципе не могло, началось стачечное брожение в Кузбассе, мощно перекинувшееся затем на все шахтерские районы СССР. Меньше или вовсе ничего не известно о борьбе за выживание советских подданных в маленьких городках и весях – тотальных коммунистических заповедниках.
Например, 27 июля 1989 г. в небольшом райцентре Черняхов, что на Житомирщине, рабочие кирпичного завода, доведенные до отчаяния, решились на предупредительную однодневную забастовку. Документ с их «Требованиями трудового коллектива» красноречивее любых слов. Вот что они писали:«Мы, работники Черняховского кирпичного завода, убеждаемся в том, что в последние годы не улучшаются, а ухудшаются условия нашей работы и жизни. Руководство района не прислушивается к нашим просьбам и пожеланиям. Замалчиваются трудности, требования игнорируются. Мы оказались в безвыходном положении. …Мы не можем высокопроизводительно работать, по-человечески жить и отдыхать».
А вот и сами «требования»: «В связи с очень низкой зарплатой увеличить расценки за нормы выработки, которые остались на уровне довоенного времени. Повысить уровень механизации работ. Выдавать спецодежду и спецобувь, организовать комнату для стирки. Реконструировать помещение для переодевания и душевые…».
Особенно впечатлял (и тогда, а сейчас – еще больше) этот пункт: «Увеличить выдачу моющих средств на человека: мыло туалетное – 150 г., мыло хозяйственное — 250 г., паста либо порошок – 300 г. в месяц». Причем этот пункт «должен быть выполнен немедленно». А что может свидетельствовать еще ярче о том, до чего довели людей после 70 лет коммунистического эксперимента, чем это требование: «Коренным образом сменить работу магазина, перевести его на систему ОРС (отдел рабочего снабжения). Обеспечить магазин фондовым мясом, молоком, маслом. Расширить ассортимент круп, макаронных, кондитерских изделий. Регулярно привозить свежие овощи, ягоды, фрукты. Обеспечить всех работающих и пенсионеров сахаром (! – А.Я.). Два раза в месяц присылать автолавку с товарами первой необходимости. Навести порядок с продажей товаров широкого потребления и дефицитных».
Не лучше обстояли дела и на селе. Листая свой дневник времен депутатства, то и дело натыкаюсь на такие записи: «28 июня 1990 г.Вчера ездила к избирателям в с. Лещин, колхоз «Здобуток Жовтня» («Завоевание Октября»). Как сообщили жители, в магазине пять дней нет хлеба. А если привозят, то 20 булок на все село. Конфет ящик – для всех. Обычная минеральная вода, ситро — дефицит. После работы магазин всегда закрыт. Нет шифера, чтобы накрыть тракторный стан, на фермах текут водопроводные трубы, их надо менять, обращались всюду – бесполезно. Один из механизаторов попросил помочь «достать» 10 кубов распиловочного материала, бруса, чтобы начать строить хату. Люди просили узнать в Житомирском райисполкоме, кто и сколько получил в районе легковых машин. Привели примеры: Петро Томашевский стоит в очереди на машину с 1988 г., был третьим, стал седьмым. А Петро Витенко уже 20 лет стоит на очереди на получение авто в райпотребсоюзе. Сдал уже 160 центнеров мяса государству, а машину так и не получил. Ну а как же он получит, если «целевые» авто для передовиков села разбазаривает предоблисполкома? Один только его помощник за счет колхозников трижды обновлял свой парк «Волг» — в 1986-м, 1987-м и в прошлом году».
Люди тогда попросили меня, депутата СССР, помочь им с автолавкой, которую им доставили бы во время уборки урожая прямо на тракторный стан. Вот что записала я позже в дневнике: «10 июля 1990 г. Вот какую автолавку вывезли для селян с. Лещин из Житомирского райпотребсоюза: плавки – 10 штук, носки шерстяные (по 2 руб. 80 коп.), зимние шапки (это в летнее время!), сорочки мужские, ситро – 40 бутылок, минеральная вода – 40 бутылок, чай – ящик, конфеты «Драже» – ящик». Это и был спецпаек советского механизатора во время изнурительной летней страды. Ну что тут комментировать?
В моем депутатском отчете за 1990 г. приводятся и такие факты: «Добилась от местных властей выделения А. Пантелеймончуку 5 тыс. штук силикатного кирпича, Г. Степанчуку из села Вересы – холодильника «Минск», К. Деревянко из этого же села с моей помощью включена в списки на получение топлива. Доставлено оно после моей просьбы и пенсионерке Петровской из села Заможне. Обеспечено керосином (только после вмешательства народного депутата СССР!) жителей Нового Завода Червоноармейского района — «в неограниченном количестве». На встрече в Вересах ко мне обратилась Н. Степанчук с просьбой помочь ей приобрести утюг и электропечь. По моему указанию ее записали в Житомирском райпотребсоюзе в список для первоочередной покупки этих бытовых приборов. А в селе Буймере многодетная семья никак не может допроситься, чтобы ей помогли приобрести (за свои кровные, кстати) стиральную машину, пенсионеры Новосельские — телевизор. Так что – вперед, к новым высотам коммунизма! Зияющим».
Такими историями и фактами была полна моя журналистская и депутатская жизнь при СССР. Очевидно, что трусливая партийная верхушка в лице ГКЧП, не сумев обеспечить население не то что достойной человека жизнью, но даже и трусами, стала катализатором распада и могильщиком Советского Союза. Неудавшимся в Москве путчем ловко воспользовались коллеги ГКЧПистов на местах, молниеносно уловив собственную перспективу – приватизировать «свои» республики. Перекрасившись в демократы, владея всеми партийными газетами и телевидением (а других тогда не было), они легко выиграли президентские выборы (секретарь Компартии Украины Леонид Кравчук объявил себя ради новой должности едва ли не «бандеровцем» с восьми лет).
Иногда события августа 1991 г. называют «бархатным» переворотом в СССР. Но какие бы прилагательные к нему ни приставляли, ширмами каких «революций» ни прикрывали, он навсегда останется переворотом, за которым последовали не демократические, а великие «криминальные революции».
Сегодня воровские кланы во многих постсоветских странах продолжают бороться друг с другом за передел власти и собственности, убеждая уже обобранное, загнанное в психологический и экономический тупик население, что это и есть дорога к той самой вожделенной демократии, о которой говорили еще на заре «перестройки». Парадоксально, но в надежде на лучшую жизнь, переживая лишения, защищая демократические ценности в августе 1991-го, простые люди получили в итоге тотальное разграбление своих стран, коррумпированно-мафиозные государства, собственную нищету, абсолютную социальную незащищенность и полное ощущение личной жизненной катастрофы.
Кто был никем, тот стал ничем. Что дальше? Back to the USSR?
Алла Ярошинская
