За 21 год, прошедший с момента установки на Лубянской площади мемориала миллионам жертв тоталитарного режима, многое изменилось в Москве, однако структура тайной власти спецслужб оставалась по большей мере нетронутой, пишет The New York Times.
"Теперь, к удивлению многих россиян, снова повеяло политическими переменами, - отмечает корреспондент Скотт Шейн. - Незаконченная ненасильственная революция, покончившая с коммунизмом, которая уступила место хаотичной и разочаровывающей декаде 1990-х и последующему путинскому застою, похоже, возобновляет свой непредсказуемый курс".
"Всем тем, кто освещал медленный коллапс коммунизма, этот момент кажется знакомым, - продолжает Шейн. - В то время, когда горбачевский эксперимент по модернизации советской системы начал выходить из-под контроля, руководство спецслужб пребывало в полной нерешительности относительного того, как реагировать на активизирующиеся уличные демонстрации". Тест был провален: СССР развалился, а система пала, "но не была полностью уничтожена", пишет газета. "Начиная с 1999 года Путин заручился огромной поддержкой за счет нового общественного договора, суть которого сводилась к следующему: "Я частично загоню джина свободы обратно в кувшин, а взамен дам вам стабильность и рост благосостояния". Цены на нефть помогли, и новая формула работала почти десять лет", - констатирует издание.
Однако Путин, по-видимому, переоценил свои возможности, самонадеянно полагая, что еще пара президентских сроков ему гарантирована, отмечает журналист. "Путин разработал новую модель управления СМИ, при которой государственное телевидение и большинство газет находятся под жестким контролем, а нескольким московским изданиям предоставляется свобода действий, чтобы обеспечить отдушину для интеллигенции и создать видимость терпимости для иностранных критиков", - говорится в статье. Однако развитие интернета наносит удар по этой схеме, и в России наблюдается новый расцвет политической сатиры, перекликающийся с аналогичным всплеском в последние годы советской власти.
Автор готовящейся к выходу в свет книги, посвященной "русской революции" 1987-1991 годов, Леон Арон, по его словам, был потрясен ее отголосками в сегодняшних событиях, пишет газета. Арон проводит различие между "телевизионной Россией" - людьми старшего поколения - и "интернет-Россией", представители которой являются основными организаторами последних манифестаций. Как отмечает Арон, "эти люди не сравнивают себя с родителями" - поколением, благодарным Путину за передышку от хаоса, инфляции и преступности 1990-х, "они сравнивают себя со своими ровесниками в Европе", для них мысль о том, что Путин может править Россией еще 12 лет, чудовищна и недопустима. Движущая сила декабрьских демонстраций, по мнению Арона, практически та же, что и 20 лет назад: их участники требуют, чтобы уважали их достоинство и не обращались как со скотом. Молодое поколение взялось не просто объяснить Путину, что он один не может решать за всю страну: многие россияне убеждены, что они переросли путинский патернализм и достойны конкурентной политической культуры, подходящей для цивилизованного и процветающего государства.
Достичь этой цели, несомненно, будет непросто, но часы путинской "управляемой демократии" сочтены, убежден автор статьи. Он надеется, что Лубянка в конце концов все-таки может превратиться в музей.
Источник: The New York Times
