Топливо, которое находится в затонувшем теплоходе «Булгария», представляет реальную опасность для экосистемы Волжского бассейна. Такое мнение высказал сегодня руководитель экологического центра «Дрозд» Асхат Каюмов. По оценкам специалистов, в результате аварии в Волгу может попасть от 5 до 50 тонн дизельного топлива. «Все это потечет вниз по реке, будет уничтожено большое количество зоо- и фитопланктона, донных беспозвоночных, рыбы, наконец. Последствия экологической катастрофы мы будем ощущать несколько месяцев», — заявил эксперт.
Вместе с тем он отметил, что ущерб природе можно минимизировать. Для этого, утверждает Асхат Каюмов, необходимо заблокировать баки, где находится дизельное топливо. Технические условия позволяют водолазам произвести блокировку резервуаров, так как глубина дна не превышает отметку в 20 метров. Российский речной флот давно исчерпал свой запас прочности и ходит, полагаясь на русское авось. Разумеется, не все теплоходы настолько стары, как «Булгария», затонувшая в Татарстане. Однако новых пассажирских судов в России не строится, и ситуация ухудшается год от года.
Напомним, крупнейшая за последние десятилетия трагедия на Волге произошла 10 июля. Следовавший из города Болгар в Казань теплоход «Булгария», построенный в Чехословакии в 1955 году по проекту 785, затонул в 13:58 мск около села Сюкеево Камско-Устьинского района Татарстана. Судно пошло ко дну буквально за несколько минут в трех километрах от берега и затонуло на глубине 20 метров. По последним, но не окончательным данным, на борту было 199 человек, в том числе около 50 детей. Часть пассажиров не была официально зарегистрирована, что неудивительно - ведь допустимая нагрузка для данного судна и так была значительно превышена. Ситуацию усугубила непогода. В итоге количество погибших и пропавших без вести превысило 100 человек.
Заметим, в течение нескольких лет теплоход «Украина» (как ранее называлась «Булгария») не эксплуатировался и был возвращен «в строй» лишь в 2009 году. По последней информации, обнародованной Следственным комитетом, теплоход вышел из Болгара в Казань в неисправном состоянии, с неработающим левым главным двигателем. При этом постоянный крен на правый борт (который может свидетельствовать о неполадках в левом двигателе) наблюдался у «Булгарии» постоянно после реконструкции, проведенной накануне возвращения судна к эксплуатации.
Вот, например, что писал пользователь Slava Zaikin 27 июня текущего года на одном из интернет-форумов, посвященных речному флоту: «Несмотря на все невзгоды, д/э «Булгария» работает в навигацию 2011 года. Крен на правый борт не исчезает».
Как отметил в интервью декан факультета судовождения и эксплуатации флота Московской государственной академии водного транспорта (МГАВТ) Алексей Бойков, «речной регистр должен контролировать и выдавать свидетельство о том, что судно годно к районам плавания определенным». Если же выяснится, что оно было зарегистрировано, несмотря на технические неполадки, то нельзя исключать факты коррупции. По словам эксперта, вообще-то «незначительный крен может допускаться». «Но тогда надо учитывать, что надо меньше загружать и людей, — отмечает Бойков. — А тут опять коммерческая составляющая всплывает: больше выгоды – больше людей. И безопасность теряет свою значимость, что приводит к таким последствиям».
Декан факультета судовождения и эксплуатации флота МГАВТ полагает, что неоспорима в данном случае и ошибка капитана. «Любая смерть – это, прежде всего, ответственность капитана. Он должен был проверять и осадку, и загруженность. И категорически говорить: «Нельзя!» Или высаживать, не пускать на борт. Он имеет на это полное право. Раз он разрешил это – значит, он принял на себя полную ответственность», — констатирует эксперт.
Но главная причина случившейся трагедии, как отмечает Бойков, состоит в том, что «российский речной флот устарел морально и физически, почти все суда отработали двадцать и более лет». По мнению эксперта, допускать к перевозке людей суда старше 50 лет очень опасно.
При этом, он считает бессмысленным запрещать все суда проекта 785, которых сейчас эксплуатируется всего два-три из более чем трех десятков. «Всегда, когда происходит трагедия, сразу предлагают запретить полеты или приостановить эксплуатацию», — отмечает он. Однако разумнее запретить к эксплуатации все суда определенного возраста — «вот это было бы действенно», уверен эксперт.
Между тем, в современных условиях избежать эксплуатации устаревших судов очень трудно – их просто не на что заменить. Как отмечает Бойцов, в России «ведутся разработки новых судов, но они не реализуются, может быть, иногда что-то строится, но это единичные экземпляры» — в Петербурге, Москве и Омске. Деньги выделяются, но явно недостаточно, чтобы решить проблему в масштабах страны. А в целом «все остается на словах и на бумаге — в виде целевых программ».
Таким образом, разрешить ситуацию одними запретами не представляется возможным. На чем будут летать малые региональные авиакомпании, у которых нет средств на закупку современных самолетов? Что будет с речными круизами в России? Ведь если старые суда будут запрещены к эксплуатации, то на новые у компаний-операторов, даже при нынешних немалых для пассажиров ценах, средств явно не найдется.
На эти вопросы ответов пока нет. И остается лишь соболезновать семьям погибших на теплоходе «Булгария», понимая, что эта трагедия – такой же символ «проедания» Россией советских «запасов», как взрыв на Саяно-Шушенской ГЭС. И тут никакие проверки на транспорте и репрессии против тех, кто использует устаревшую технику, не помогут.
