Не ищите, пожалуйста, в заголовке тайного смысла - это не более чем фигура речи. Я просто подумал: если в капле воды, как утверждают мудрецы, отражается весь мир, то случившееся в минувший понедельник в Ярославле дает возможность взглянуть на многие процессы, и, прежде всего, в Волгограде - исходя именно из такого посыла. Напомню, что 2 апреля стали известны итоги второго тура выборов мэра в Ярославле: беспартийный Евгений Урлашов , 44-летний юрист, набрал почти 70% голосов, а единоросс Яков Якушев - около 28%.
Победа независимого кандидата в отдельно взятом городе мгновенно стала не только одной из главных политических новостей, но и продолжает оставаться предметом пристального исследования аналитиков. Казалось бы, тут все лежит на поверхности: системная и несистемная оппозиция объединились в борьбе не столько за Урлашова или против лично Якушева. Да, конечно, против Якушева, но более всего как ставленника ярославского губернатора. Можно, конечно, добавить: и представителя «Единой России», что только подчеркивает и отсутствие политической гибкости, и запоздалое «зажигание».
«Вне всяких сомнений, моя победа доказывает, что народ устал от правления коррумпированной бюрократии, и хочет перемен. Нам надоела имитация демократии, продиктованная сверху», - сказал Евгений Урлашов в интервью сразу же после того, как стали известны результаты подсчета голосов. И тут уместно вспомнить, что по данным ЦИК, в марте независимые кандидаты победили на выборах мэров в 10 из 15 городов, в том числе в Таганроге, Тольятти, Нарьян-Маре. Но тогда почему именно Евгений Урлашев стал своего рода символической фигурой во всей стране? Да потому, что второй тур выборов в Ярославле по своей значимости вышел далеко за пределы сугубо регионального события.
Известно, что в Ярославле наблюдателями второго тура мэрских выборов стало более тысячи человек. От Евгения Урлашова, как рассказали впоследствии в его штабе, мандаты наблюдателей получили почти 400 человек из разных городов страны, и представляли они, в основном, общественные организации. «Нам удалось «закрыть «наблюдателями все избирательные участки города, велся альтернативный подсчет голосов, его результаты незамедлительно поступали в Интернет», - информировала журналистов координатор Татьяна Бородина.
Таким образом, успех Урлашова, политика муниципального уровня (если таким можно назвать 600 тысячный древний город) воспринимается как победа оппозиции в общероссийском масштабе. «Я борюсь не с Якушевым, а со всей системой»,- говорил Урлашов во время выборной кампании. А после победы, обращаясь к Владимиру Путину, он бросил клич: «Пусть из Ярославля придет демократия!». Пусть придет, хотя, признаюсь, лично я был бы несказанно рад, если бы такой посыл и такой призыв прозвучал бы в Волгограде. А что, параллели вполне уместны!
Аналитики утверждают: в Ярославле жители в течение многих лет были полностью исключены из процесса принятия политических решений. В Волгограде, правда, прикрывались проведением формальных, заорганизованных общественных слушаний. В них традиционно участвовали не более 150 человек, к тому же отобранных по разнарядке сверху, и это вряд ли возможно назвать «включением» в процесс принятия политических решений. Социологи утверждают: безоговорочной поддержке жители Ярославля отказали системе уже на парламентских выборах в декабре, когда «Единая Россия» получила в городе один из самых низких результатов в стране - 29%. Вспомним, что в Волгограде партия власти получила почти столько же - 29, 74% голосов избирателей.
Эксперты пришли к выводу: в Ярославле такой результат во многом был связан с тем, что местные власти не выполнили своих обещаний: в преддверии празднования тысячелетия города много говорилось о строительстве новых дорог и реализации масштабных инфраструктурных проектов, под них были выделены средства из федерального бюджета. Однако конечный результат искренне возмутил граждан: «получились потемкинские деревни» - 24 из 27 отремонтированных дорог уже через полгода пришли в исходное состояние. И как иронизировали наблюдатели, «ямы на дорогах стали одной из самых животрепещущих тем предвыборных дебатов, и что в эти ямы провалились остатки доверия к власти.
Нет сомнений в том, что Волгограде под этими словами подпишется сегодня каждый житель - эта проблема уже давно формирует протестные настроения в городе-герое. Достаточно вспомнить прошедшую первого апреля массовую акцию протеста автомобилистов «Дураки и дороги», которую не рискнули проигнорировать ни временно исполняющий полномочия главы города Сергей Соколов, ни губернатор Сергей Боженов.
«Меня тоже возмущает состояние городских дорог, но решить эту проблему нельзя за один день», - сказал под оглушительный свист многих сотен автолюбителей Сергей Соколов. В свою очередь губернатор, тоже не очень ласково встреченный участниками акции, подчеркнул, что «сегодня властям приходится краснеть за состояние волгоградских дорог, которыми никто не занимался должным образом на протяжении десяти лет».
Сергей Анатольевич мог бы этого и не говорить - к нему конкретно, как к человеку новому, предъявлять претензии сегодня просто невозможно. Но как к носителю власти - вполне оправдано. И не только как к носителю власти (это - про запас), а как к явному, и, похоже, даже яркому представителю той самой системы, с которой, как заявлял победивший в Ярославле кандидат, он и боролся в ходе выборов на должность мэра.
Именно поэтому Сергей Боженов не мог не учитывать (или ему в определенных властных структурах посоветовали их учитывать) те тенденции, которые проявились, прежде всего, в высших административных кругах страны, включая администрацию президента. Дело в том, как представляется, для федеральной власти победа в Ярославле единого кандидата от оппозиции стала дополнительным аргументом для того, чтобы не возвращать избирательные блоки на выборах в Госдуму. Это нашло подтверждение при принятии Госдумой так называемого президентского закона «О политических партиях» - попытки целого ряда политиков получить законодательную возможность «блокирования» успехом не увенчалась. Однако тот же Ярославль показал, что оппозиция может заключать неформальные коалиции, объединяясь вокруг личности.
Конечно, правы те, кто считает, что предстоящие муниципальные кампании вполне могут стать своеобразной «кузницей кадров», которых так явно не хватает российскому протестному движению. Но это - часть проблемы. Вторая, и, быть может, самая главная, состоит в том, что в Волгоградской области давно уже нет той самой «кузницы», в которой могли бы формироваться хотя бы просто муниципальные кадры, не говоря уже о протестных лидерах. Удивляться тут нечему: местное самоуправление в период проведения активных политических реформ оказывалось преимущественно на периферии преобразований.
По разным причинам «вертикаль власти» не «пронзила» местное самоуправление. Как известно, оно не входит в систему государственной власти России, что закреплено и Конституцией страны, и соответствует Европейской хартии о местном самоуправлении, которую Россия подписала. Тем не менее, эту, нарочито отстраненную позицию центра, легко объяснить несколькими причинами.
Во-первых, политическая активность местного масштаба никакой опасности для центра не представляла. Во-вторых, успешно работало правило: в любые конфликты с элитой местного самоуправления, даже на уровне областных центров, включая города-миллионники, центральная власть не вмешивалась. Более того, центр активно использовал противоречия между региональной и местной властью, используя последнюю, как правило, в качестве противовеса часто неподконтрольным губернаторам. В-третьих, местное самоуправление было целенаправленно отдано на «откуп» губернаторам, от которых взамен требовали абсолютной лояльности по отношению не только к центру как таковому, но и к партии власти, обеспечивая ей успех на выборах.
Соблюдение этих договоренностей, с одной стороны, «развязывало руки» губернаторам, что хорошо подтверждает история с отставкой мэра Волгограда Гребенникова, а отсутствие заказанного результата - как повод для отставки губернаторов, если она даже проходила под знаком «по собственному желанию», что подтверждает, в том числе, история с Анатолием Бровко. При всем при том, именно местный уровень оставался практически единственной возможностью для независимых политиков участвовать в выборах.
Ситуация стала меняться в последние 5 лет, когда представители партии власти стали проигрывать местные выборы. Сегодня с полной уверенностью можно говорить о том, что местная власть объективно является заложницей политических процессов, происходящих на государственном уровне. Игнорировать этот факт, значит, означало бы наступать на те же грабли, на которые мы наступаем уже не один десяток лет: чем сильнее влияние партий на муниципальное управление и партийной борьбы за власть в органах местного самоуправления, тем более непредсказуемо будущее этого института власти.
Практика Ярославля подтвердила еще одну важную особенность нынешнего политического процесса: партийная принадлежность на муниципальных выборах почти перестала иметь значение. И в этом городе, и в других, где такие выборы прошли, главным была непричастность к партии власти - и многие кандидаты, состоящие в «ЕР», предпочитали даже не афишировать свое членство. Вот почему еще раньше партия власти, проигрывая зачастую выборы на местном уровне, сделала ставку на изменение модели управления местными образованиями: повсеместно стали вводиться сити-менеджеры, а прямые выборы мэров - отменяться. Так случилось и в Волгограде.
Но, как это нередко бывает, противоречие интересов внутри «политического клана», в том числе - городского депутатского корпуса - стали препятствием на пути к тому, чтобы эта схема была реализована по полной программе - так и стоит уже более года город в «управленческой раскоряке». И как еще долго продолжалось бы это противоестественное состояние, сказать трудно. Но процесс пошел. Первыми, чувствуя, откуда и как дует политический ветер местного самоуправления, активизировались те, кто уже возглавлял исполнительную власть города-героя. Одни активизировались в средствах массовой информации, скупая на корню информационное пространство, другие создали отряды «добровольцев» для сбора подписей горожан с требованием вернуть народу прямые выборы градоначальника. После выборов в Ярославле на арену вышли третьи, которые, согласовав, видимо, свои действия в Москве, решили процессу не мешать, а даже совсем наоборот: активизировать его.
Системные преобразования грядут и в системе власти областного центра: по словам губернатора, во второе воскресенье октябре этого года Волгоград обретет всенародно избранного мэра. «Как я и обещал волгоградцам, мы возвращаем выборы градоначальника, – отметил Сергей Боженов. – Волгограду нужен на этом посту человек ответственный, способный решать огромный блок важных проблем. Они касаются содержания жилого фонда, состояния дорог, внутридворовых территорий, тарифов, работы управляющих компаний и многих других направлений. И решать их надо очень оперативно, этим должен заниматься человек, который будет слышать народ, и которому наши горожане окажут доверие».
Означает ли все сказанное, что процесс будет пущен на самотек? Нет, нет и еще раз нет! Это означает, как минимум, что процесс будет возглавлен - и возглавит его, как думается, только один человек. Это - Сергей Боженов. Дело здесь и в том, партийная структура, к которой он принадлежит, не намерена больше «сдавать» города, тем более такие знаковые как Волгоград. Дело здесь и не только в экономических интересах любого уровня и любого характера. Дело в том, что называется самосохранение и создание административной и политической платформы для этой цели. Почему я так предполагаю? Да просто исхожу из того, о чем договорились в минувший четверг представители регионов с пока еще действующим президентом Дмитрием Медведевым.
После беседы с мэрами и губернаторами президент согласился внести существенные коррективы в предложенную им же самим реформу по либерализации политической системы. Как известно, одним из главных ее пунктов было возвращение прямых выборов губернаторов. Так вот, теперь кандидатам в губернаторы придется проходить не только президентский фильтр, а и муниципальный - на уровне органов власти местного самоуправления. Если точнее - представительных органов власти, то есть депутатов. А о том, как умеют главы городов и муниципальных районов влиять на подбор, расстановку и победу кандидатов на выборах, рассказывать не надо.
Да, сейчас Сергей Боженов - губернатор назначенный, и чего ему, казалось бы, опасаться? Но политическая фортуна - дама не просто капризная. Плохая она дама, если ей, по простоте душевной, соломку не подстелить. А вдруг случится так, что ветер Ярославля заставит не просто поднять паруса, но и направить политический корабль по курсу «досрочные прямые выборы губернаторов, назначенных на должность по старой схеме» - что тогда? Ведь заявлял Сергей Анатольевич, что в Волгоград он приехал всерьез и надолго. И команду, как тоже было сказано, он подбирает под долговременные цели и инновационные для Волгограда и области программы. Но через муниципальный фильтр, если ничего не изменится с приходом в президентские покои Владимира Путина, проходить придется. А тут ведь все как в известной байке: кто девушку ужинает, тот ее и танцует.
И в этом смысле Волгоград, как и вся область, могут стать экспериментальной площадкой для внедрения новой структуры местного самоуправления как в ЮФО, так и в России: объединения городов и муниципальных районов. Например, городского округа Михайловка - с Михайловским районом, городского округа Камышин - с Камышинским районом, городского округа Урюпинск - с Урюпинским районом - и так далее.
Управляемость, в том числе и политическая, упрощается, у оппозиции поле для маневра становится значительно уже, а жить, надо полагать, станет лучше и веселее. И будет за всем этим одобрительно наблюдать товарищ Сталин - с Набережной Мира ему будет видно все. Вот почему еще, как представляется, нельзя забывать уроки Ярославля…
RSS лента комментариев этой записи