На днях в Волгограде, на сцене Нового Экспериментального театра, состоялся бенефис заслуженного артиста России Олега Алексеева. После спектакля «Отель двух миров» бенефициант в гриме Мага Раджапура принимал поздравления, в том числе и в связи с недавним 50 - летним юбилеем. Эти события, собственно, и стали для журналиста Александра Рувинского поводом для разговора с ведущим, и, без всякого сомнения, одним из самых популярных актеров НЭТа.
- Олег Викторович, вы ведь не из тех, про кого можно сказать, что он, мол, впитал дух театра с молоком матери или родился за кулисами...
– Не из тех. По правде сказать, в театральное училище, о существовании которого в Горьком я тогда и понятия не имел, меня мама, по профессии, кстати, инженер, за руку отвела. А она случайно услышала по радио объявление о наборе абитуриентов, а отнюдь не вынашивала идею сделать из сына артиста. Единственное, что меня хоть немного роднило с миром искусства, так это некоторое умение подбирать джазовые мелодии на «фоно», школьный изрядный опыт выступлений с чтением стихов и исполнением песен. Это меня и спасало в школе от репутации образованного, но неисправимого хулигана. Уборщица в училище, как потом выяснилось, тетя Аня, встретив меня в коридоре первой, вынесла свой вердикт: «Ну, этого примут...» Парень я был так ничего из себя, кудрявый, здоровый... Слова тети Ани оказались, как говорится, пророческими. И начались суровые учебные будни, только суровыми, они конечно, не были. Пару лет еще с новыми друзьями – а однокурсники в возрасте от 15 до 24 лет из разных уголков Союза подобрались отличные, – я еще покуролесил. Ребятки все спортивные, в училище нас гоняли будь здоров как, так что с честью и удовольствием «разбирались» со сверстниками из других многочисленных в Горьком вузов. Могли и влипнуть... Честно говоря, только то, что отец мой был начальником медсанчасти следственного изолятора и всю жизнь прослужил в системе МВД, спасло меня и товарищей «от этапа», как выразился один из милиционеров в отделении, куда нас привезли после драки...
– Есть что вспомнить...
– Да... Но потом вроде как поумнел. Училище у нас было очень серьезное, являлось филиалом Школы-студии МХАТ, требования к студентам предъявлялись высочайшие. Первокурсников нас было сорок человек, до выпуска дошло только восемнадцать. Со свеженьким дипломом я влился в звездный коллектив горьковского драматического театра.
– Известнейший, кстати, коллектив...
– Я и говорю – «звездный». Там человек 12-13 только народных артистов было, да столько же заслуженных.
– Отар Джангишершвили, несколько лет там проработавший, как то сказал, что эта «звездность» с театром впоследствии сыграла злую шутку: бесконечные интриги не только заставили его самого, как режиссера, покинуть в конце 80-х Горький, но и значительно усугубили положение драматического в и без того кризисные 90-е.
– Да, я при этом присутствовал. Но тогда, в предперестроечные 80-е, театр блистал. Нас, молодых, полгода гоняли по массовкам, презрительно называли «штаны». Почему «штаны»? Наверное, чтобы унизить... Но школа была, что и говорить, хорошая. Потом, если уж пользоваться армейской терминологией – сам я, кстати, в армии не был, – перевели через полгода в следующую касту. В очень популярном спектакле по Оскару Уайльду «Как важно быть серьезным» я начал играть одну из главных ролей. Начал и продолжал, продолжал... сто спектаклей отыграл в одном составе – дали премию, 10 рублей. Сто пятьдесят раз отыграл – дали премию 15 рублей с занесением в трудовую книжку. И в других спектаклях тоже играл – в общем, прямо пахота.
– Да, я при этом присутствовал. Но тогда, в предперестроечные 80-е, театр блистал. Нас, молодых, полгода гоняли по массовкам, презрительно называли «штаны». Почему «штаны»? Наверное, чтобы унизить... Но школа была, что и говорить, хорошая. Потом, если уж пользоваться армейской терминологией – сам я, кстати, в армии не был, – перевели через полгода в следующую касту. В очень популярном спектакле по Оскару Уайльду «Как важно быть серьезным» я начал играть одну из главных ролей. Начал и продолжал, продолжал... сто спектаклей отыграл в одном составе – дали премию, 10 рублей. Сто пятьдесят раз отыграл – дали премию 15 рублей с занесением в трудовую книжку. И в других спектаклях тоже играл – в общем, прямо пахота.
– Олег Викторович, как и любого заметного актера, вас окружают легенды. Вот одна из устойчивых в Волгограде легенд гласит, что в молодости вы снимались в кино.
– Именно, что легенда. Единственно соприкосновение с миром кинематографа заключалось в том, что меня действительно пробовали на главную роль в фильме «Дубровский», которую твердо и пообещали по итогам проб. Но поскольку параллельно рассматривалась кандидатура Миши Ефремова, то, как сами понимаете, выбор оказался не в мою пользу. Олег-то Ефремов – признанный генерал в кинематографе, а Виктор Алексеев только рядовой офицер в МВД...
– Именно, что легенда. Единственно соприкосновение с миром кинематографа заключалось в том, что меня действительно пробовали на главную роль в фильме «Дубровский», которую твердо и пообещали по итогам проб. Но поскольку параллельно рассматривалась кандидатура Миши Ефремова, то, как сами понимаете, выбор оказался не в мою пользу. Олег-то Ефремов – признанный генерал в кинематографе, а Виктор Алексеев только рядовой офицер в МВД...
– Понятно. Вернемся к пахоте на подмостках горьковской драмы.
– Пять лет отпахал. В том числе два года с прибывшим в наш город режиссером Отаром Ивановичем Джангишерашвили. Первая его в Горьком постановка, и я в ней участвовал, «Егор Булычев», произвела эффект разорвавшейся бомбы – сравнение банальное, но за билетами в кассе люди стояли с раннего утра. Чиновникам от культуры, правда, такая ретивость приезжего режиссера по душе не пришлась. Но это долгая отдельная история. Просто настал момент, когда Отар Иванович предложил ряду молодых актеров, в том числе и мне, поехать работать с ним в Волгоград. Кое-кто отказался. Света Семенова, Саша Таза, Володя Морозов, ваш покорный слуга согласились.
– Пять лет отпахал. В том числе два года с прибывшим в наш город режиссером Отаром Ивановичем Джангишерашвили. Первая его в Горьком постановка, и я в ней участвовал, «Егор Булычев», произвела эффект разорвавшейся бомбы – сравнение банальное, но за билетами в кассе люди стояли с раннего утра. Чиновникам от культуры, правда, такая ретивость приезжего режиссера по душе не пришлась. Но это долгая отдельная история. Просто настал момент, когда Отар Иванович предложил ряду молодых актеров, в том числе и мне, поехать работать с ним в Волгоград. Кое-кто отказался. Света Семенова, Саша Таза, Володя Морозов, ваш покорный слуга согласились.
– ...Знаю, знаю! И вам пришлось наравне с рабочими месить раствор, заниматься штукатурными работами – ведь создатель НЭТа буквально перекраивал весь театр изнутри.
– Ну, все-таки это некоторое преувеличение... Ремонт в здании был настолько глобальный, что занимались им профессионалы. Мы так – потаскать чего-нибудь, на телефоне подежурить. А вот что репетировали под аккомпанемент циклевочных машин и под фейерверк сварки – это чистая правда. «Ромео и Джульетту» готовили почти год.
– Ну, все-таки это некоторое преувеличение... Ремонт в здании был настолько глобальный, что занимались им профессионалы. Мы так – потаскать чего-нибудь, на телефоне подежурить. А вот что репетировали под аккомпанемент циклевочных машин и под фейерверк сварки – это чистая правда. «Ромео и Джульетту» готовили почти год.
– ...И грянул гром триумфа! И сладкое бремя славы, поездки за рубеж, фестивали...
– Да, гастроли в Италии – сказка! Потом в Америку – снова сказка! Мы их публику там буквально на уши поставили! Не поверите – четыре года спустя письмами заваливали!
– Да, гастроли в Италии – сказка! Потом в Америку – снова сказка! Мы их публику там буквально на уши поставили! Не поверите – четыре года спустя письмами заваливали!
– Ну, надо думать, что и местные поклонники. а в особенности молоденькие поклонницы по части написания писем не отставали. Даже по общедоступным записям в книге впечатлений – а их у Отара Ивановича уже собрание в сотне томов, – ясно, что вниманием вы лично никогда не были обделены. И тут пришло время задать банальный вопрос: сами вы какие свои роли считаете, как говорится, коронными?
– С ходу отвечу, и тоже неоригинально: Ромео, Арбенин в «Маскараде»... Думаю, и объяснять не надо, почему.
– С ходу отвечу, и тоже неоригинально: Ромео, Арбенин в «Маскараде»... Думаю, и объяснять не надо, почему.
– Пожалуй. Графа Альмавиву бы я тоже сюда добавил. И многие другие ваши роли. Ну, а из спектаклей последних лет? Интересно, я думаю так же, как и вы?
– Вольфганг Швиттер в «Метеоре». Потрясающая пьеса, потрясающий спектакль и очень, очень жаль, что волгоградская публика, выходит, не доросла до Дюрренматта – билеты распродаются с трудом.
– Вольфганг Швиттер в «Метеоре». Потрясающая пьеса, потрясающий спектакль и очень, очень жаль, что волгоградская публика, выходит, не доросла до Дюрренматта – билеты распродаются с трудом.
– Браво, Олег Викторович! Вы умолчали, а я добавлю: вы лично в этом спектакле великолепны. Вы явили свой талант как бы заново и в полном объеме. На ваш бенефис игрался тоже очень, очень хороший и серьезный спектакль последних лет, и ваша работа там демонстрирует актерскую зрелость, но «Метеор»... Отар Иванович очень просто как-то ответил мне на вопрос, почему философский «Отель двух миров» Шмитта пользуется большим успехом у публики, а философский «Метеор» – гораздо меньшим... Потому, отвечает, что Шмитт очень талантливый драматург, а Дюрренматт – подлинный гений. А вот спрошу-ка я вас о «Цареубийцах» Толстого... Спектакль не случайный по современным временам, ваш герой, Борис Годунов, убедительно ведет изощренную борьбу за престол российский... А как человек вы политикой интересуетесь?
– Я - продукт советского времени. В семье, как понимаете, диссидентского духа не витало. И сегодня я сторонник стабильности, всякая смута не по мне. Тем более, сегодня артисту никто творить не мешает. Свободы его не ущемляет. Помню, в Горьком с огромным скрипом известные товарищи, изрядно поработав красным карандашом цензуры, пропустили спектакль «Вы чье, старичье?» по повести Васильева. Четыре раза отыграли, и товарищи все же сняли спектакль с репертуара, а режиссера отправили в Норильск, подальше от греха. А сегодня? Вот наш Отар Иванович сам себе худсовет, директор, менеджер... А от добра добра зачем искать?
– Ваш собственный, кстати, театр «Старая шляпа» как поживает?
– Хорошо поживает. Осенью будущего года 15 лет отметит. Играем все больше в области. Приглашают нас селяне. А мы не отказываемся. Комедия «Модели сезона» идет, я считаю, очень хорошо. Играем дружным проверенным коллективом: я сам, заслуженный артист России Сергей Симушин, Марина Парфенова, Ольга Вакало, Игорь Мазур, танцовщица Марина Шипилова, пианист Юрий Кавич.
– Хорошо поживает. Осенью будущего года 15 лет отметит. Играем все больше в области. Приглашают нас селяне. А мы не отказываемся. Комедия «Модели сезона» идет, я считаю, очень хорошо. Играем дружным проверенным коллективом: я сам, заслуженный артист России Сергей Симушин, Марина Парфенова, Ольга Вакало, Игорь Мазур, танцовщица Марина Шипилова, пианист Юрий Кавич.
– Напоследок, традиционно, о творческих, как говорится, и иных планах...
– Ну, что я буду о себе... В планах Нового Экспериментального театра – порадовать зрителей уже в феврале новой премьерой. Это будет «Бал воров» Жана Ануя. Репетируем вовсю. Так что мои планы совпадают с планами НЭТа, и меня это, честно говоря, радует...
RSS лента комментариев этой записи